Малайзия

Написано по следам личных впечатлений. Без указания имён, мест по причине чувствительности темы.

Оговорюсь, что рассматривается пример ненасильственной смерти, возникшей вследствие продолжительной болезни. Детали описаны, в основном, с бытовой точки зрения, без углубления в рассуждения о смыслообразующей составляющей производимых действий. Соответственно, с бытовой точки зрения детали в большой мере определяются сопутствующими условиями в данном конкретном случае.

Тяжело болеющий человек в возрасте далеко за девяносто лет был помещён в отдельную комнату малайского дома в сельской местности - сам перемещаться уже не мог. Возраст приблизительный в силу отсутствия надёжной регистрации рождения в 1910-е гг. прошлого века. Владелец дома, сын больного - малаец, с определённым весом в группе близлежащих поселений, общей численностью неск. десятков тысяч человек.

Больной все свои заключительные дни, круглосуточно никогда не оставался один. Приезжающие посетители постоянно читали тридцать шестую суру Ясин, сотни раз, с брошюр издания этой суры в отдельном исполнении. Сура читалась исключительно на арабском языке, с арабской письменности, любым из посетителей, кроме краткого периода с двух ночи до половины седьмого утра. В смысле чисто религиозного сопровождения это была единственная сура в сопровождении редких трёх-четырёх дополнительных кратких молитв без письменной опоры.

Нельзя не отметить, что по-арабски могли читать абсолютно все - мужчины, женщины, дети с девяти лет. При этом чётко соблюдалась характерная мелодика произнесения, с идентичными у каждого читающего паузами, ударениями, гармоникой. Уровень образованности при этом обеспечивался совершенно обычной сельской школой, с участниками на 90% без какого-то университетского образования.

В течение трёх-четырёх дней люди приходили волнами, спонтанно (т.е. без формальных согласований с хозяином дома), общим числом не менее тысячи человек, группами от трёх-пяти до нескольких десятков единовременно. В силу ограниченных размеров комнаты в ней, сидя на полу, могли находиться около десяти человек, остальные на своё усмотрение занимали любые места в доме - коридоры, лестничные проёмы, другие жилые комнаты (кроме кухни), и заходили в комнату умирающего по мере её освобождения, либо не заходили вообще - но присутствовали в доме.

Ближайшие родственники время от времени просили больного произнести шахаду в полном варианте или хотя бы первую строку. Ещё находясь в сознании, больной, хотя уже не мог говорить, заключительными усилиями старался её прошептать (по движениям губ, морганию глаз, мимике, кивкам головы).

При этом на площадке перед домом на стульях, креслах, располагались мужчины, обсуждающие текущие события дня. Иногда шутили, смеялись, но в комнате больного сосредотачивались. Здесь нельзя не отметить, что общее умонастроение людей был не траур, а именно подготовка больного к переходу по религиозным канонам вперемешку с бытовыми обсуждениями текущей жизни друг с другом. То есть, общая обстановка была эклектична (разнопланова) - одни читали молитвы, другие разговаривали о жизни, третьи ели на кухне, при этом между всеми бегали дети младшего возраста - вплоть до детских криков, смеха, улыбок непосредственно у постели больного (тоже располагался на полу), даже в его терминальной стадии.

Особо отмечу поведение родственников. Очевидно, были эмоциональные порывы - но в целом весь процесс шёл именно в русле достойной, корректной подготовки человека без надрывности и трагедийности. Однако при этом между родственниками разворачивались сцены припоминания друг другу старых обид, нерешённых вопросов различного характера - вплоть до негодующих выкриков, движений руками, слёз, подавленной агрессии. Корни таких действий лежали в делах многолетней давности - давние тяжбы, недовольства, упрёки в недостаточном внимании умирающему на протяжении его жизни.

Многие из приходивших оставались в доме ночевать, спали на полу. Если приносили свои постельные принадлежности, то наутро уносили с целью стирки - нестиранными постельные принадлежности после ночи в доме в дальнейшем использоваться не могли.

Несмотря на случайные телесные соприкосновения между мужчинами и женщинами в силу скученности в коридоре, комнате, касаться противоположным полам друг друга запрещено. Мужчины приветствуют только мужчин, женщины - только женщин. Максимум разнополого приветствия, если не являются родственниками по крови, только кивок головой. Приветствия как таковые, по последовательности жестов рук, тоже разные в зависимости от места в родовой и общинной иерархии. Одни полностью склоняются и прикладываются лбом к протянутым руками с последующим поцелуем рук. Другие двумя руками пожимают одну руку. Третьи лобызаются щёками, троекратно и проч. После первичного приветствия одна рука, либо обе руки прикладываются, вариативно, к своему сердцу, лбу, губам.

Весь происходящий на месте процесс представляет собой единый общественный организм, движущийся и пульсирующий.

До и после смерти больного мужчины, до ста человек в самой большой комнате, плечом к плечу стоя читают молитву Ясин, и до ста и более раз в унисон произносят шахаду. Это - кроме пяти обязательных молитв, которые посещает различное количество людей по обстоятельствам.

С момента смерти больного и до полного погребения прошло не более пяти часов. Органы государственной власти в части формальных процедур освидетельствования, присутствия медработников и проч. не присутствовали вообще. Самоочевидность естественных причин смерти утверждается общиной. Важный момент также заключается в том, кто на момент заключительного вздоха находился непосредственно возле человека.

Единственный большой плазменный телевизор был занавешен.

Перед окончательным пеленанием в белую ткань без швейных стежков, до закрытия лица, ряд людей целуют лоб, или лоб и щёки. Далее, после полного закутывания и поливания маслом тело выносят на завершающую молитву в пределах дома, далее в машину снаружи. Был частный момент в том, что на выносе - причём головой по направлению в дверной проём- пять человек, в том числе я, некорректно, т.е. несимметрично разместились. Один нёс со стороны головы, трое с одной стороны, на меня пришлась вся вторая сторона. Уже на кладбище я споткнулся об один из камней, т.к. многие вросли в землю за давностью лет. Это вызвало положительные эмоции у участников, т.е. есть какая-то этнографическая составляющая.

На месте захоронения можно отметить один момент. Отсутствовал, за исключением частных чувств ближайших родственников, момент трагедии. Чувствовалась глубинная сопричастность людей и земли, на которой они живут. Сын скончавшегося распоряжался деталями процесса в присутствии своих детей, с наличием погребений тех или иных родственников вокруг в шаговой доступности - и это, в определённой степени, даёт понимание единения людей и места. То, что он делал, то же ожидал и в отношении себя в соответствующее время, находясь на своей земле.

С близлежащих могил двух родственников умершего были отломаны ветки кустов, и посажены в ногах и изголовье.

В более широком смысле это - основа мироощущения. Жизнь идёт от предшествующих поколений к последующим согласно уложений, системы ценностей и преемственности. Во главу угла ставится иерархичный коллективизм. Это важно для понимания малайской ментальности. Это важно для осознания жизни народа, и может быть только пройдено и прочувствовано лично.

Далее в обрядовой части в доме продолжаются дальнейшие молитвы в течение семи дней, также ночные молитвы на месте захоронения, но в сугубо бытовой части на этом описание завершу.

Да-с, вот в Техасе самое распространенное и бросающееся в глаза общественное место - funeral home. А в Луизиане - казино

Теперь по сути Если бы мне за здорово живёшь предложили пойти на похороны, я бы не пошел. Ни с этнографической, ни с какой ещё миссией. Просто потому, что хорошенького понемножку.

196, я был обязан там быть. "За здорово живёшь" в ближний круг не приглашают, мозг включайте.

Евлампий писал(а):Источник цитатыя был обязан там быть

доводилось по этой же этической причине побывать... обратило на себя внимание отсутствие слёз, хотя помимо коллег и друзей, естественно были и родные безвременно усопшей

mitchel, это, кстати сказать, и есть одно из проявлений культуры - насквозь проникнутые коллективным сверхсознательным сакральные обряды, формирующие национальную идентичность. Этому огорчительно диссонируют симулякры культуры в образе резиновых шоу-болванчиков перед не менее резиново улыбающимися зрителями.

...т.е. если в Малайзии государство согласует глубинные культурные архетипы с общественной идеологией, а не будет их ограничивать ритуалом и карнавальными сценами, то это произведёт эффект, сравнимый с опытом в истории некоторых государств 20 века. Думаю, некоторые малазийцы это осознают отчётливо.

Евлампий писал(а):Источник цитаты 196, я был обязан там быть. "За здорово живёшь" в ближний круг не приглашают, мозг включайте.

Ааа ... Вот оно что Кто бы мог подумать. Я бы все равно не пошел. Последний раз мне пришлось для этого выпить литр коньяка. Потом я как огурец, гроб ношу, цветочки вокруг покойного раскладывают, покрывалки подсовываю и т.п. Очень полезный гость

196, Дима, ты как обычно. Думаешь, что это весело, но это не так. Философия пренебрежения к смерти здесь неуместна.

Умер родственник. Возьми себя в ручки. Ты же знаешь, что может последовать очередной ..... Не паразитируй.

mitchel писал(а):Источник цитаты

Евлампий писал(а):Источник цитатыя был обязан там быть

доводилось по этой же этической причине побывать... обратило на себя внимание отсутствие слёз, хотя помимо коллег и друзей, естественно были и родные безвременно усопшей

Я думаю, что это связано с тем, что похороны в мусульманской культуре являются неотъемлемой частью жизни и воспитания. Дети присутствуют на похоронах и, начиная с дееспособного возраста, принимают активное участие. Из детства, проведенного в Средней Азии, я помню, что похороны это, во-первых сбор всей родни. Многие родственники, включая детей, видятся друг с другом исключительно на похоронах. Еще есть, конечно, свадьбы, но тут уже имеются вариации, либо не все могут, либо без детей. На похороны же приезжают все, кто хочет почить память усопшего. Во-вторых, дети помогают взрослым и очень гордятся оказанным им доверием. Так, к примеру, дети, начиная с 8-10 лет должны следить тем, чтобы чай на столах пришедших не кончался. Дети постарше отвечают за разнос еды и уборку со стола. Юноши уже имеют право сидеть за краем стола, распределяя чай и угощения и давая указания младшим. Они вместе со взрослыми, сидят на скамейке у входа дом, что бы приветствовать приходящих, читая с ними молитву и провожать в дом. Т.е. это своего рода иерархия полномочий, отражающий возраст и компетентность юноши. С взрослением юноша передает часть полномочий младшему поколению и следит за тщательностью выполнения ими их обязанностей. Таким образом, к взрослому состоянию человек подходит со знанием каждого этапа процесса похорон следит за подобающим его исполнением. Учитывая быстроту погребений у мусульман, то свободного времени остается не так много, а обязанности и поручений более чем достаточно. Играет также огромную роль разделение мужчин и женщин на церемонии. Мальчики практически все время проводят с мужчинами и подражают им. Женщины заняты еще более мужчин и девочки помогают им по мере сил и возраста.
Для детей младше 6 лет похороны это "практически праздник". Понимание смерти еще, как правило, не сильно пугает, зато есть возможность поиграть с племянниками и братишками. Плюс нет, как писалось выше, трагичности момента. Нет громких рыданий и иного публичного выражения горя, которое могло бы детей напугать. Вот так и формируется спокойствие на похоронах. Детский восторг от встречи с родственниками по мере взросление переходит в участие, контроль и, конечно, же, почтение к законам жизни.

Описывались естественные похороны, когда уходили люди, чье время пришло.